Ароматы двора в эпоху Людовика XV

В эпоху Людовика XV было модно душиться «запахами животных». В своем «Разумном словаре французской архитектуры» историк искусства Эжен Виолле-ле-Дюк рассказывает…

Как пожилая дворянка «двора Людовика XV», проходя через зал, воняющий человеческими экскрементами, воскликнула: «Эти ароматы напоминает мне о добре!» Версаль ее детства стал другим, но его характерная вонь снова вернула ее в прошлое.

Зловония или ароматы?

Это была эпоха полной анти-санитарии. Неприятный запах туалетов и выгребных ям, несомненно, был частью отличительного букета, проснувшегося в памяти леди. Но воняли не только ночные горшки.

В эпоху Людовика XV было модно благоухать «запахами животных»: мускусом клыкастых гималайских оленей; циветта из промежностных желез циветтовых кошек; и амбра из кишечника кашалотов. Дворяне источали те же запахи, которым дикие звери помечали свою территорию.
В естественном состоянии каждое из этих веществ пахнет так же плохо, как и следует ожидать.

Первые поселенцы Вирджинии думали, что скунсы, которые невероятно пахучи в лесу, были местной разновидностью циветты. Поэтому предлагали разливать и продавать их секреции для «хорошей прибыли». В том же ключе человеческие экскременты иногда называли «западной циветтой».

Что сделало эти зловония животных такими популярными? Концентрированный запах, все-таки скорее отпугивает, чем интригует.

В неразбавленном виде они зловонны и пахнут фекалиями; разбавленные водой и смешанные с другими ароматизаторами, они помогают духам дольше оставаться на коже, действуя как фиксаторы, и придают легкий телесный привкус. Эта откровенная животность ассоциировалась с чувственностью.

В современных запахах тоже не все чисто!

Как отмечает художник и дизайнер Ли Дженсен, даже сегодня во многих популярных источниках ароматов есть что-то зловонное:
…В мирре, стираксе и лабдануме мы можем встретить бальзамический оттенок кожи головы, что-то потное и острое. Из корня костуса получается масло со знойным запахом, похожим на прогорклый жир, а из драгоценного гибискуса мы получаем масло семян амбретты, которое имеет сильные потные и жирные нотки, растительный эквивалент мускуса.

Были также более прагматические причины для принятия запахов животных. Ранние врачи считали, что ноздри ведут прямо к мозгу, а это означает, что ароматы оказывают сильное воздействие на тело.

Врач Джованни Кардано писал, что «только запах может либо уничтожить, либо полностью изменить человека». В этом смысле блага духов животного происхождения заключались не столько в том, что они хорошо пахли, сколько в том, что они пахли сильно. Сильные запахи могли обеспечить защиту от более опасного зловония, исходящего от больных и умирающих.

Это было время, когда путешественники несли по дороге порошки ладана и алоэ-дерева. Чтобы окурить свои комнаты в гостиницах, бросая их в огонь. Дамы нанизывали ожерелья полых бусин, наполненных амброй, и носили крошечные флаконы с духами в качестве сережек.

Ходили слухи об убийстве ядовитыми духами. Лучшая защита была — жизнь в постоянном облаке сильного запаха.
Но мода меняется, меняются и советы врачей.

К середине восемнадцатого века общественное мнение об опасных запахах окончательно обратилось против циветты и мускуса. Врачи начали призывать своих пациентов полностью дезодорировать свои помещения, а не окуривать их сильными ароматами.

По мере того, как переосмыслялась гигиена, менялась и мода. Вместо того, чтобы источать аромат от каждой складки вашего платья, завитка парика и трепета веера. Новым стандартом было едва заметно пахнуть свежими цветами.

Именно в этом недавно дезодорированном мире пожилая дама могла вздыхать с ностальгией по вони прошедшего времени.