Девочка жила в сундуке 12 лет!

В то утро доярка Любовь Михалицына, жительница села Александровское Кировской области России, не вышла на работу. Коллеги особо не удивились: женщина вела не самый примерный образ жизни.

Но когда она не пришла на следующую смену, доярки забеспокоились и решили проверить Любу. Дверь в дом Михалицыной была открыта, а сама женщина лежала на полу без признаков жизни.

Женщины вызвали полицию. Когда участковый осмотрел комнату, он услышал какое-то движение в углу, отгороженном занавеской. Что это? Кошка, крыса?

А возле печи стоял сундук… Его открыли… Испуганно озираясь, как дикий зверь, там сидела девочка — растрепанная, одетая не по годам в лохмотья. Но детей у Михалицыной не было. Тогда чей это ребенок?

При ближайшем рассмотрении девочка оказалась вполне взрослой, подросткового возраста. И она действительно была дочерью Любови.

Михалицына, опасаясь осуждения односельчан, родила дома девочку. Она не вызывала врачей, не регистрировала ребенка. И как колыбель, а потом и место для жизни определила ей сундук.

В этом сундуке жила дочь. Иногда мать отпускала ее в «большой мир», чтобы поесть и справить нужду.

Из-за фиксированного положения тела у ребенка деформировался скелет, конечности не росли. Рост в 12 лет не превышал 60 см. Девочку отправили в психоневрологический интернат, где она с трудом привыкла к обществу других людей. Она не видела других людей, кроме своей матери.

Подросток не знал о нормальной еде. А также об элементарных правилах гигиены. У девушки не было даже имени. А сотрудники интерната называли ее Машей.

Сначала Маша даже не разговаривала с персоналом и другими пациентами. Просто ругалась. По-видимому, это был единственный словарный запас, которым пользовалась мать.

Маше сейчас 45 лет. Она не помнит страшного детства или старается не вспоминать. Психологи учреждения считают, что так сработал механизм самозащиты.

Несмотря на проблемы со здоровьем, женщина старается не унывать и дружит с другими больными.

Самое печальное в истории то, что мать фактически сломала жизнь ребенку исключительно потому, что боялась общественного мнения и порицания односельчан.